История Квинетa
Автор — хозяин Квинета.
Мы не планировали заводить Квинета. За несколько месяцев до этого с нами жил хомяк, который умер от отказа внутренних органов. Хотя он был еще совсем молод, его дыхание было затруднено, и он постоянно хрипел. Однажды мы поняли, что не видели его уже в течение долгого времени. Мы решили поискать его в домике, потому что поняли, что проверить его состояние было намного важнее беспокойства о его комфорте.
Наш малыш действительно лежал внутри без сознания. Может быть? он просто впал в спячку, той зимой дома было довольно холодно. Мы мгновенно связались с нашим ветеринаром, чтобы записаться на прием. Я подхватил его и взял в руки, надеясь, что тепло моих ладоней разбудит его. В конце концов мы добрались до ветклиники, где доктор осмотрел зверька. Конечно, мы просто отрицали очевидное. Хомячок умер.
Сначала вы думаете, что никогда не захотите пройти через все это снова. Затем время идет, и, в конце концов, вы чувствуете, что готовы. Так случилось и с нами. Однажды мы зашли в зоомагазин. С надеждой мы подошли к клетке с хомяками: интересно, есть ли там кто-то, кто будет жить с нами? Увы, похоже, там нет ничего особенного. Может быть, все хомячки уже распроданы и нам следует пойти домой. Я почувствовал легкое разочарование.
Хотя подождите, там что-то шевелится! Да, точно! Это крохотный джунгарский хомячок. Внутри меня начинает нарастать сомнение. Это же последний хомячок в клетке. Кроме того, я еще даже не полностью уверен, в том, что готов снова решиться на это. Нам просто следует пойти в другой магазин, а не брать последнего хомячка от отчаяния. Мы задержались, чтобы понаблюдать за ним. Однако к нам тоже присматривались. Хомячок смотрел на нас из своего укрытия внутри клетки. Отлично. Он еще и пугливый. Видимо поэтому его никто и не покупал. Вот и все, нечего больше терять время.
Но мой муж настоял на том, чтобы мы остались еще ненадолго. Ладно. Я дотронулся пальцами до прутьев клетки. А ты как думаешь, малыш? Видишь ли ты во мне хищника, от которого следует бежать? Хомячок немного поколебался, затем внезапно подошел на несколько сантиметров ближе и неожиданно начал лизать мой палец через прутья клетки. Неожиданно. Как теперь мы можем оставить этого крохотного заключенного здесь совсем одного? Я сдаюсь. Если он хочет с нами, то так тому и быть.
Мы говорим скептически настроенному сотруднику, что хотим купить этого хомячка. По секрету он сообщает нам, что не любит хомяков, потому что они так резко взвизгивают, когда он пытается поймать их для покупателей. Мы покупаем переноску, кладем в нее еду и солому, а затем ставим ее в клетку. В конце концов, зверек залезает в переноску, ни разу не пискнув. Все в порядке. Теперь вперед — домой!
На всякий случай у нас уже была подготовленная клетка. Пора поселить нашего маленького жителя в его новый дом. Как только мы открыли переноску, мы услышали ужасный визг. Ух ты! Ладно, малыш, давай дадим тебе время привыкнуть. В конце концов, мы решили просто оставить переноску в клетке, чтобы хомячок сам решил, когда готов выйти. Это было верное решение. Наш новый хомячок был действительно проворным. Конечно, другие хомяки тоже могли карабкаться по прутьям, но не очень высоко. Наш новый питомец был настолько шустрым, что буквально бегал по крыше своей клетки. Пока не наступил этот день.
Это был наш второй и последний пронзительный визг. Все произошло на наших глазах. Хомячок быстро и без усилий прокладывал себе путь вдоль крыши клетки. Затем внезапно силы покидают его. Задние лапки соскальзывают с прутьев, и он удерживает себя только передними лапками, отчаянно пытаясь вернуться в исходное положение. Однако, вскоре силы окончательно покидают его, и он падает. Этого следовало ожидать. Но для Квинета это стало настоящей неожиданностью. Если он кричал громко тогда в первый раз, когда мы принесли его домой, то этот возглас был просто оглушительным. До сих пор мы только можем догадываться, что происходило в его голове. По нашей немного романтической версии он так разозлился на клетку за то, что из-за ее формы он не смог дальше бежать по крыше, что закричал на нее. Так постепенно проявлялась личность нашего Квинета.
Сейчас я должен пояснить, что мы не сразу даем имена нашим питомцам, а используем временные клички. Мы считаем, что имя должно соответствовать характеру питомцу, он должен своим поведением подсказать? как его зовут, а не просто получить случайное ничего незначащее имя. Мы решили, что его имя должно напоминать те звуки, которые он издавал, эти вопли берсерка, и скрипы, которые издавало колесо, когда он бешено крутился в нем. Крикун («Couinette»). Или, лучше, Квинет, чтобы было более оригинально и более похоже на настоящее имя. О, кстати, сначала мы понятия не имели, девочка это или мальчик, но поскольку никаких внешних признаков видно не было, мы предположили, что это самка. Затем, каким-то образом, в какой-то момент стало очевидно, что это не так. Тогда точно - Квинет. Хотя потом мы еще долго будем по привычке называть его «она».
Годы, проведенные вместе с Квинетом, были довольно беспокойными. Сначала Квинет был идеальным питомцем. Его можно было запросто достать из его пластикового контейнера (мы решили, что прозрачный контейнер вместо клетки с прутьями будет лучше как для его психического здоровья, так и для нашего), и он позволял погладить себя. Но со временем все изменилось. Я много времени посвящаю приготовлению пищи (я люблю находить баланс между вкусной и полезной едой). Мои руки, вероятно, постоянно пахнут едой, а диета Квинета предполагала ограничение калорий ради его здоровья и долголетия. Поэтому я стал «вкусным человеком». Укусы стали обычным делом для меня, а вот моего мужа, руки которого, вероятно, не были такими «вкусными», кусали гораздо меньше. Квинет становился личностью. Мы прозвали его «хомяком-гурманом». Казалось, ему нравится все, он был ненасытным и мог съесть все (исключение составил корень куркумы. Господи, как же он его ненавидел).
Мы прожили вместе несколько лет. Зимние холода сменялись летней жарой. Когда было очень жарко, Квинет просто спал, не подавая признаков жизни. При каждой удобной возможности он прятался в своей кокосовой скорлупке — полностью изолированной, неприступной крепости, где он игнорировал нас, как бы мы ни пытались привлечь его внимание. И мы решили пойти ему навстречу и сделать вид, что действительно не видим его, когда он прячется там. Со временем он снова стал более ручным. Теперь, когда он хотел пообщаться с нами, он громко пищал, привлекая наше внимание. Например, рано утром, когда хомячок хотел, чтобы мы покормили его.
Квинет стал частью нашей жизни. Каждый день мы взвешивали его, проверяли его здоровье, были рядом и общались с ним на его условиях. Квинет обладал отличным здоровьем, и мы делали все возможное, чтобы так оно и было, подбирая ему лучший рацион и обеспечивая профилактику старения. Он со своей стороны тоже делал все возможное и много упражнялся на своем диске (уже не в колесе).
Затем в какой-то момент он заболел. Мы заметили это не сразу. Квинет перестал нормально питаться. Как только это стало очевидно, мы сразу отправились к ветеринару. По-видимому, он повредил зуб, когда прогрызал и увеличивал дополнительный вход в свое кокосовое убежище. Зуб сильно воспалился. Затем появилась инфекция, которая распространилась на всю челюсть. Наш ветеринар прооперировал его. Вопреки всем ожиданиям операция прошла успешно. Квинет снова хорошо себя чувствовал. Тогда мы впервые поняли, насколько хрупка его жизнь. Эта единственная допущенная нами ошибка— не замеченное вовремя воспаление — будет преследовать нас снова и снова.
С тех пор Квинет никогда не станет прежним. Ему будут регулярно нужны антибиотики, чтобы сдержать инфекцию, которая будет постоянно появляться из-за сломанного зуба. Нам нужно было обращаться с ним более осторожно, так как его здоровье больше не было таким крепким, но в целом все было более-менее нормально. Квинет просто стал больше пищать, нуждаться в нашем присутствии и меньше интересоваться едой. Мы посещали ветеринара каждый раз, когда это казалось необходимым.
И вот нам стало ясно, что Квинету осталось совсем немного. Легендарный хомяк-гурман потерял интерес к еде. Его шерстка больше не блестела. Однажды, совершенно случайно, как это часто бывает, мы увидели пост Елены Миловой, в котором она с любовью вспоминала свою кошку, криосохраненную компанией «КриоРус». Кроме того, мы с мужем убежденные трансгуманисты, и крионика для нас не была слишком странной идеей. Мы подробно расспросили Елену о процессе и о том, насколько это сложно организовать. Оказалось, не настолько, как нам казалось, хотя некоторые сложности все же присутствовали.
Квинету становилось хуже. Медлить со звонком было больше нельзя. Совсем скоро у нас намечалась поездка. Квинет мог остаться один. Мы также могли бы оставить его у ветеринара. Но, учитывая его состояние, он все равно мог бы умереть прежде, чем мы вернемся. И что потом? Вероятно, он бы просто исчез, как исчезли многие другие люди и животные, разлагаясь в земле. Нужно было решаться. Квинет— совсем маленькое животное. Мы не богаты, но определённо могли выкроить средства на сохранение маленького хомячка. Это был первый шаг в правильном направлении. Именно поэтому мы решили сначала эвтанизировать его, а затем криосохранить. Нам нелегко далось это решение. Хотя мы понимали, что так будет лучше, эмоционально это было совсем непросто.
Не все поддержали нас. Одни назвали это мошенничеством, другие считали, что это слишком. Конечно, это огромная сумма, которую надо было потратить на хомяка, которого легко можно было купить за 5 долларов в любом магазине. Использовал, выкинул, купил нового. Но сколько стоит жизнь, особенно такого невинного существа, как Квинет? Сколько стоят наши к нему чувства и наши с ним общие привычки? Без сомнений они были бесценны. Так что мы и не могли поступить иначе.
Я поделюсь с вами несколькими нашими последними мгновениями вместе с Квинетом. В назначенное время мы пришли к ветеринару. Она сказала нам, что сначала Квинет уснет, а затем она введет барбитураты в его печень. Чтобы привезти его, нам пришлось вытащить хомячка из его убежища — неприступной кокосовой скорлупки. Все серьезно. Конечно, я чувствовал свою вину, потому что знал, что собираюсь эвтанизировать его. Мы накормили его в последний раз, хотя, надо отметить, он почти не ел. Время пришло. И снова нам пришлось против его воли доставать его из переноски, той самой переноски, в которой мы везли его домой несколько лет назад.
Попрощавшись, мы отдали Квинета доктору. Отрицание — это очень сильный психологический процесс. Когда через некоторое время ветеринар вернулась, она спросила меня:
— Вы хотите подержать его?
— Да, конечно. Он сейчас просто спит, верно?
— Нет, я уже сделала ему укол. Он умирает.
Я посмотрел на маленькое тельце в моих руках: глаза хомячка остекленели и были широко распахнуты, а частое затрудненное дыхание постепенно затихало. Я осознал, что на самом деле принял решение окончить его жизнь со всеми вытекающими из этого последствиями. Однако, это уже не имело никакого значения. Уже не было времени на эмоции. Каждая упущенная секунда уменьшала шансы Квинета на оживление в будущем, какими бы они не были. Усилием воли я заставил себя прекратить смотреть на его тельце. Теперь надо было отдать хомячка Роману Любимову, сотруднику "КриоРуса", чтобы он отвез его и подготовил к криосохранению.
На сегодняшний день только криосохранение дает надежду на то, что ваши шансы увидеть своих друзей и близких живыми и здоровыми в будущем будут отличными от нуля. И совершенно неважно, что это может кому-то показаться странным, и неважно, насколько это грустно и эмоционально тяжело, даже для таких чудаков, как мы, которые считали себя совершенно готовыми.
Мы были с Квинетом в течение всего процесса. Теперь, после всего, мы просто обязаны изменить мир так, чтобы близкие, которые не хотят терять друг друга навсегда, действительно могли встретиться снова.